Примерно через месяц в лице «Sehnsucht» выйдет в свет десятый студийный альбом группы Лакримоза. Достаточное основание, чтобы побеседовать с позитивно настроенным и очевидно довольным результатом Тило Вольфом о новом альбоме, некоторых историях из его молодости и его мечтах. Занавес поднимается. Действие первое.
Привет, Тило! Поздравляем с новой записью! Доволен результатом?
ТИЛО ВОЛЬФ: Спасибо. Я всегда ставлю перед собой очень высокую планку. Но я действительно могу сказать, что я рад результату. Это связано еще и с тем, что я могу позволить себе заниматься деталями столько, сколько хочу. Ни одна звукозаписывающая фирма не стоит у меня над душой с требованием успеть к сроку выпуска. Я работаю столько, сколько хочу, затем сам себе говорю: «Всё, достаточно».
Но когда конкретно ты останавливаешься? Всегда ведь можно найти мелочи, которые неплохо бы исправить?
ТИЛО ВОЛЬФ: Технически, во всяком случае. Но я ставлю себе скорее интуитивный дедлайн. Если я вижу, что мог бы еще что-то улучшить, но при этом разрушилась бы изначальная задумка, я останавливаюсь. Изначальная задумка очень важна для меня. Когда я слушаю диск Лакримозы 15-летней давности, мне, естественно, бросается в глаза то, что я мог бы сделать иначе. Но это как раз то, что нужно и правильно было в тот момент.
Так когда началась твоя работа над «Sehnsucht»?
ТИЛО ВОЛЬФ: Конкретно над альбомом — только в декабре 2007.
Когда появилось окончательное название альбома? До или после?
ТИЛО ВОЛЬФ: Только в самом конце. У меня это всегда так. Я никогда заранее не думаю над названием, и мне самому все время интересно, как я назову альбом в итоге. Долгое время я думал, что он будет называться «Koma», потому что это одна из центральных тем альбома. Того, что «Кома» тоже описывает лишь некоторое из состояний тоски, я тогда не замечал. Я всегда могу сказать только в самом конце, как называется альбом. Только когда я могу обозреть его весь, я понимаю его тематику. В случае с «Sehnsucht» это случилось только за пару дней до окончания записи.
Я думаю, «Sehnsucht» со всех сторон подходит лучше. Для меня «Кома» — это слово, которое несет исключительно негативную окраску. Настолько негативно альбом ну никак не звучит.
ТИЛО ВОЛЬФ: В этом ты прав.
Даже песня «Koma» звучит местами весьма жизнерадостно.
ТИЛО ВОЛЬФ: У этого есть свои причины. Пациент, лежащий в коме, не замечает, что он в коме. Я, напротив, замечаю, что я в коме. То есть, это уже некоторый прогресс. Это желание выйти из комы – крик «Я хочу прочь отсюда!» тому подтверждение – это желание уже есть. Я вижу свет и хочу к нему прикоснуться – это чувство должны были выразить струнные. Я сознательно об этом не пел, поскольку желание уже есть, но сформулировать его я еще не могу.
Впервые диск Лакримозы содержит 10 песен. Откуда такая необычная плодовитость?
ТИЛО ВОЛЬФ: В этот раз нет песен, которые были бы длиннее 10 минут. Я не плодовитее, чем обычно. Представь себе длинный монолог, который иногда делится на много частей, а иногда идет весь целиком. В «Sehnsucht» этот монолог поделен на большее количество частей. Песни короче, но их на пару штук больше.
Некоторые песни опять остались незаписанными?
ТИЛО ВОЛЬФ: На самом деле в этот раз нет. Были альбомы вроде «Echos», после которых осталось много лишних песен. Но это скорее плохой знак. В этот раз лишнего не оказалось, и я расцениваю это как добрый знак. Я, так сказать, не счел ни единую ноту неправильной. Возможно, конечно, весь альбом неправильный и должен быть убран в стол, хаха. Но я надеюсь, все же, нет.
Как это ты считаешь, что то, что было с «Echos» — плохой знак? Ты недоволен своим трудом?
ТИЛО ВОЛЬФ: Но-но, я пишу песни не бросая яйца об стенку, в надежде, что одно из них останется висеть. Но если я в итоге не хочу записывать некоторые из них, значит я, вероятно, недостаточно старательно работал. То, что при композиции тут и там возникают какие-то песни, и некоторые из них даже попадают в альбом – удивительно. Поэтому я ничего не имею против «Echos». Просто со мной так не бывает, что я пишу музыку, а потом забрасываю. Так случилось вчера вечером, когда я слушал «Sehnsucht». Надо сказать, когда я записываю новый альбом, он играет у меня реально каждый вечер. Я всегда безумно счастлив тому, что получилось. И, когда альбом закончился, я еще раз включил некоторые демки – песни, которые не попали в «Echos». И я вынужден был тут же их выключить, потому что просто не мог их слушать. Со мной крайне редко так бывает, что я не могу слушать собственную музыку. Они должны совсем неудасться. Такое бывает так редко, что, когда оно все-таки случается, это меня шокирует.
Как ты начинаешь писать музыку? Песня или мелодия уже звучит у тебя в голове?
ТИЛО ВОЛЬФ: Это всегда по-разному. В случае с «Call me with the voice of your love» я проснулся с этой мелодией. Однако чаще всего я сажусь с текстом за фортепиано. Текст – как нотная запись. Я читаю текст и наигрываю его. Иногда это получается автоматически. Это как когда открываешь бочку пива. Открыл – и дальше оно просто льется. (смеется)
В этот раз перед альбомом не было сингла – почему?
ТИЛО ВОЛЬФ: Для меня идея синглов изжила себя. В 80е я был большим фанатом Prince. Время от времени появлялся новый сингл, и это было признаком жизни. По нему можно было понять, что за музыку пишет автор, что его отличает в данный момент. Если ты был членом фанклуба, это была еще и информационная записка. Других способов получить информацию не было. Этим признакам жизни я всегда ужасно радовался. Их ожидали с нетерпением. Сегодня такие признаки жизни можно получить где угодно. Песня сама по себе уже не сюрприз. Depeche Mode – хороший тому пример. Я, к сожалению, все не могу купить новые синглы, но теперь я могу слушать их в интернете. Поэтому синглы изжили себя, и я больше не буду делать синглов в традиционном смысле.
Что значит «в традиционном смысле»?
ТИЛО ВОЛЬФ: Ну, в России выйдет сначала EP. Разумеется, в связи с «I lost my star in Krasnodar». Поскольку губернатор ужасно обрадовался, что мы поем о его городе, наши российские партнеры решили выпустить пластинку в подарок российским фанатам. Возможно, то же самое мы сделаем в Германии. Но на данный момент это решение еще не созрело.
«Sehnsucht» выйдет в двух вариантах. Некоторые критики поговаривают уже об откровенной коммерции – в чем различие между двумя альбомами?
ТИЛО ВОЛЬФ: Это всегда забавно (смеется). Но мне это, в общем, все равно, ведь всегда найдутся люди, брюзжащие о чем-нибудь. Были даже те, кто жаловался на то, в этот раз в альбоме 10 треков. «Ведь есть же традиция, что в альбоме всегда 8 песен – какая дерзость!». Люди, которые дергаются по любому поводу, есть всегда. Изначальный замысел специального выпуска – абсолютно не таков, по крайней мере, не таков, как в понимании большинства людей. А именно – тех, кто всего-навсего потребляет музыку в своих МР3 плеерах. Концепция Лакримозы ведь тесно связана с черно-белыми иллюстрациями. Эту линию я ни в коем случае не хочу прерывать. Но идея нынешней обложки в том, что огонь сверкает.
Так дело в цвете?
ТИЛО ВОЛЬФ: Точно. Поэтому я решил сделать второй вариант. Однако если бы я изменил только обложку, многие фанаты, опять-таки, обозвали бы это «вытягиванием денег». Поэтому я сел и сделал новую обработку почти для всех песен. Я просто хотел посмотреть, что станет с песнями, если внести в них некоторые изменения. Кто считает, что это вымогательство, пускай покупает только первый диск. Большинство все равно скачает все себе из интернета. А те, кто, как и я, ценит и музыку и обложку, с удовольствием купят себе и специальное издание.
Кстати, об обложке: ты никогда не планировал издать книгу со всеми обложками по теме?
ТИЛО ВОЛЬФ: Такая идея действительно была. И она уже довольно стара – впервые она появилась после выхода нашего третьего альбома «Satura». Я уже тогда беседовал об этом со Стелио Диамантопулосом. Но это будет скорее к старости. Когда мы будем не так заняты, мы займемся этим (смеется).
В этот раз довольно много англоязычных песен в альбоме. У этого есть какие-то
определенные причины?
ТИЛО ВОЛЬФ: Да, есть. Но сначала я должен сказать, что их было бы еще больше, если бы я не знал, что наша аудитория за границей совсем не любит английские песни.
Звучит парадоксально.
ТИЛО ВОЛЬФ: Так и есть. Многие артисты думают, что должны петь по-английски, чтобы добиться успеха за границей. В случае Лакримозы все кажется совсем наоборот. Нас любят за границей из-за немецких текстов. Но вернемся к твоему вопросу. Есть вещи, которые по-немецки мне просто не сформулировать. Каждый обходится со своим языком по-своему. Мой подход весьма своенравен – но он то и дело ограничивает меня. Что, опять же, хорошо, потому что в таком случае я обращаюсь с языком не так, как можно в настоящее время наблюдать в чартах. Уличный язык я не использую для Лакримозы. Поэтому некоторые вещи мне нельзя писать на немецком языке. Когда я дохожу до них, я обращаюсь к английскому, потому что на нем можно выражаться более прямо и бескомпромиссно. Агрессивные или сентиментальные вещи получаются по-английски много лучше. Представь себе «Call me with the voice of love» по-немецки. Там есть места в тексте, которые по-немецки просто не звучали бы. Но если посмотреть на нашу дискографию, можно заметить, что мы много играем с языками. Мы используем латынь, финский, испанский, и в связи с выходом российского долгоиграющего диска – еще и русский – в наших текстах.
То есть, мировые турне, где ты в основном общаешься по-английски, тут не при чем?
ТИЛО ВОЛЬФ: Возможно, и это при чем. Но мне вспоминаются упреки со стороны российских фанатов, призывающих меня говорить со сцены по-немецки, а не по-английски. А) Это же мой родной язык!. Б) Они все равно не понимают ни того, ни другого, только дойч прикольнее звучит.
Чем ты объясняешь себе огромный успех Лакримозы a в России?
ТИЛО ВОЛЬФ: Думаю, это так же как и в Латинской Америке. Там, вне всякого сомнения, больше всего наших фанатов, и мы не можем даже ходить по улицам без охраны. Думаю, это связано с меланхоличностью души и культуры. В других культурах с меланхолией поступают иначе, как, например, в Германии. Здесь безумно сложно говорить об эмоциональной жизни, все будут кричать, что это деморализация, что это слишком депрессивно. Только послушай радио – крутят исключительно развлекательную программу, она ни в коем случае не должна расстраивать. В других культурах все совсем по-другому. Это действительно интересно. Взгляни на Скандинавию. При поверхностном взгляде люди там очень мрачны. Там Лакримозу не принимают. Мы не продаем там своих дисков и ни разу не были там с туром, — и это притом, что Анне – финка. Мы не ступаем туда даже большим пальцем левой ноги, и это притом, что люди там очень меланхоличны. В культурах, позиционирующих себя позитивными, как, например, Бразилия, считающаяся праздничным народом, или Россия, где люди охотно пьют сверх меры, там Лакримозу встречают хорошо.
Откуда это берется?
ТИЛО ВОЛЬФ: Я могу это себе объяснить только тем, что людям нравится эта подсознательная меланхолия, но так же и надежда, это нежелание закрываться от собственных эмоций. Они принимают свои эмоции как силу. Наверное, поэтому там нас так тепло встречают.
Раз уж мы упомянули Анне – возникала ли хоть раз идея записать альбом только с ее песнями?
ТИЛО ВОЛЬФ: Я предлагал ей это уже несколько раз. Но она до сих пор не хотела этого делать. Кроме того, «Prayer For Your Heart» – первая песня за долгое время, которую она написала сама. В двух предыдущих альбомах мы работали над песнями вместе. Для нее это как жемчужина. Это требует времени, но если однажды что-то такое выйдет, оно затмит все.
Еще раз вернемся к обложке. Мне всегда нравилось на обложке каждого нового альбома Лакримозы отыскивать Арлекина и смотреть, что же он на этот раз делает. Но что он конкретно делает с факелом – он зажег огонь, или, напротив, хочет помочь и вытаскивает факел из огня? Или каждый должен думать на свое усмотрение?
ТИЛО ВОЛЬФ: Это я уже могу объяснить. Это так же очень важно, поскольку относиться ко всему «Sehnsucht». Он действительно зажег его, и теперь удивляется тому, что оттуда возникло. Собственно, со мной так происходит довольно часто. Когда я берусь за написание песни, под конец я всегда бываю озадачен тем, что вышло. Тогда я смотрю так же, как Арлекин, который в данном случае является моим отражением. Арлекин хотел зажечь себе маленький огонек, чтобы осветить свой путь. И из этого огня тоски выскочил этот конь.
И что должен означать конь?
ТИЛО ВОЛЬФ: Он должен символизировать силу и сильное желание просто взять и ускакать. Не бежать, но искать новое. Почувствовать свободу, что в любой момент можно достичь чего угодно. Наездница – это персонифиицированная тоска, и оглядка на историю Лакримозы.
Что предполагается по поводу тура? Как далеко простираются ваши планы?
ТИЛО ВОЛЬФ: Еще не очень далеко. Мы планируем начать тур в июле в Сан Пауло. Потом поедем в Японию – впервые, в Китай, в Монголию и в Россию. В Германию мы приедем где-то в сентябре-октябре.
Одна дата уже назначена, в Вассершлосс при Хемнитце.
ТИЛО ВОЛЬФ: Да, и вокруг этой даты мы будем планировать остальные шоу.
Вы собираетесь в этом году на Wave Gothik Treffen?
ТИЛО ВОЛЬФ: В этом году, к сожалению, нет, поскольку мы в это время будем репетировать. Кроме того, в этом году я хочу опять ощущать тесный контакт с фанатами – на фестивалях его не бывает. Хочу опять вести диалог с публикой. Я так рад этому альбому, что жду не дождусь узнать, как фаны восприняли и пережили его. На фестивале этого не узнать.
Есть ли какое-то определенное место, где ты сыграешь с невероятным удовольствием?
ТИЛО ВОЛЬФ: Есть даже два таких места-мечты. Во-первых, я хочу сыграть «I lost my star in Krasnodar», конечно, в Краснодаре. Я уже с большой радостью предвкушаю это. Далее – я бывший франкфуртец, и в детстве я присутствовал при отстраивании франкфуртской оперы. Я даже вспоминаю, как я спрашивал мою мать: «Зачем он и ее отстраивают? Когда они закончат, опять будет война, и ее опять разбомбят» (смеется). Сыграть во Франкфуртской опере было бы действительно здорово – с большим оркестром. С другой стороны, некоторые мечты не должны исполняться. С тех пор, как я работал тогда с Лондонским симфоническим оркестром, мне с трудом давалось играть с другими оркестрами. Сначала я воспринимал это как шаг назад. Тогда я переделал некоторые песни так, чтобы они звучали лучше вне зависимости от того, кто это играет. Но определенных вещей стоит остерегаться. И этот замысел с Франкфуртской оперой – это то, чего лучше не делать. Я слишком много рискую, поступая так.
Но если тебе предложат – ты примешь предложение?
ТИЛО ВОЛЬФ: Мне уже поступало несколько предложений. Я ответил «нет».
Видишь ли ты себя сегодня в первую очередь как творца, или уже как приемного отца молодых артистов. Я имею в виду Cinema Bizarre…
ТИЛО ВОЛЬФ: Я в этом плане чувствую себя немного шизофренично. Если я чем-то занят, я должен заниматься этим на сто процентов. В то время, когда я создавал Cinema Bizarre, я вообще не думал о Лакримозе. Естественно, сейчас у меня проблема с тем, что дело идет по двум колеям сразу, поскольку мы как раз занимаемся подготовкой второго альбома молодежи. Сложно сказать. Разумеется, сердце лежит к творческой деятельности, но я нахожу так же интересным работать за кадром. Такой была моя прежняя задумка. До того, как я занялся музыкой, у меня был любительский журнальчик. И мне нравилось отвечать на читательские письма от людей, которых я знал по клубам. Раньше на Сцене было так… (смеется) вот небольшая история: всегда ведь бывает так, что важно, кто более крутой, радикальный и т.д. Я тогда был довольно радикален, и потому были люди, которые со мной враждовали. Был там один тип, который меня особенно не любил – и в то же время был большим фанатом моего журнала. Он не знал, кто за ним стоит, потому что я работал под другим именем. Этот тип постоянно цеплялся ко мне на вечеринках. И в то же время он то и дело слал мне письма о том, как же его бесит этот Тило Вольф. Я находил это презабавнейшим. Мне это кажется увлекательным – что-то делать за кадром, чтобы люди не знали, кто это делает.
Но в случае с Cinema Bizarre ты делаешь не так.
ТИЛО ВОЛЬФ: Я хотел и тут так – хотел статься анонимным. Но где-то это оказалось опубликованным. Но все еще есть проекты, которые я делаю анонимно, про которые никто не знает, что они мои. Я нахожу это прикольным, когда мне кто-то пишет «Лакримоза – полный отстой, но ты слышал это и это?», — и не знает, что я это еще и написал.
Раз уж мы коснулись этой темы – когда появится что-то новое от Snakeskin?
ТИЛО ВОЛЬФ: Это то, что я тоже предпочел бы оставить неизвестным. Первые синглы Snakeskin я тоже выпустил анонимно (громко смеется). Это тоже было весело: существуют некоторые электроники, которые не восприняли Лакримозу. И на таких интернет-сайтах, где Лакримозу то и дело рвут на части, тогда висело: «Вот — вот ОНО, откровение! Еще одна великая вещь, будущее: Snakeskin». Я смеялся до смерти, когда видел это. Отчасти это были люди, которые еще чаще распространяли действительно дурные слухи о Лакримозе. И те же люди превозносили Snakeskin до небес. Тогда мне стало невтерпеж. Я просто должен был обнародовать, что это тоже я. Мне было интересно посмотреть на реакцию. Это было так весело. Такие вещи зверски забавляют меня. Однако прежде чем появится новый материал, должно пройти некоторое время. 2009 год занят Лакримозой и Cinema Bizarre.
В следующей части мы обсудим Sehnsucht в подробностях. Песня за песней продирается Тило сквозь «Тоску». Милые байки гарантированы…
После того, как Тило Вольф рассказал нам много интересного о новом альбоме, о своей личности и о будущем группы, мы посвятим наш сегодняшний разговор исключительно новому альбому Sehnsucht. Песня за песней мы проникнем глубоко в новое творение. Занавес поднимается.
Sehnsucht
«Die Sehnsucht in mir». В песне есть строчка: «Спокойствие становится пугающим». Она напоминает мне строчку из «Das Schweigen». Ты не терпишь покоя? Тило Вольф – законченный трудоголик?
ТИЛО ВОЛЬФ: Хороший вопрос. С этой точки зрения я об этом еще не думал. Но да, я люблю быть деятельным и к вечеру знать, что я что-то поменял за день. Это подгоняет меня. Тишина для меня – всегда как отречение. В ней я не могу существовать. Многие думают, что я – глубоко печальный человек, но на деле все с точностью до наоборот. Я хорошо осведомлен относительно граней человеческой психики, и этого тоже не буду отрицать. Все дело в энергетике, и ее я пытаюсь использовать. Тишина – это застой и полное отсутствие развития. Так сказать, антипод меня.
Куда бы ты определил песню?
ТИЛО ВОЛЬФ: Песня определенно относится к тем, к которым я буду глубоко неравнодушен да самого конца моей жизни. Она захватывает довольно глубокий слой моего эмоционального скелета. Она создает сенсибилизацию самой темы тоски. Смотри: когда у тебя есть проблемы с кем-то, у тебя есть две альтернативы. Либо ты кричишь на него – и он закрывается, и вы не приходите ни к какому решению. Либо ты берешь его под руку, хотя тебе много о чем надо с ним поговорить, в том числе и о вещах, которые вам обоим будут неприятны. Но сначала ты берешь его под руку, чтобы показать ему свою любовь и уважение. И именно в этом свете я вижу «Sehnsucht in mir». Это то самое «взять под руку». Сначала показать публике, что ты ее ценишь.
«Mandira Nabula». Звучит как острая жажда дальних странствий.
ТИЛО ВОЛЬФ: Точно. Это желание просто вскочить на коня и ускакать вдаль – открывать неизведанное, искать приключений. Даже с осознанием того, что ты увидишь вещи, которые утянут тебя глубоко на дно, и которые ужасающи. Несмотря на это ты надеешься, что ночь пройдет – надеешься увидеть свет в конце тоннеля. Это стремление вдаль не от скуки, но от того, что тебя подгоняет надежда.
Тогда что означает название? Mandira – это имя женщины, а Nabula как-то связана с космосом? Или это абсолютно вымышленное название?
ТИЛО ВОЛЬФ: (громко смеется) Великолепно. Я тебе благодарен за этот вопрос. Я дал уже много интервью об альбоме, но никто не решился спросить. Ты первый, кто рискнул спросить о смысле. Я могу тебе сказать, что название – это код. Ты, наверное, заметил, что определенные строчки в песне повторяются – у этого есть не только музыкальная, но и содержательная причина. Название – это как бы шифр и относится к определенным словам текста. Я ни в коей мере не сравниваю себя с Бахом, это было бы самонадеянно – но его произведения местами весьма математичны. Настоящие арифметические задачи. Таким образом это не только услада для ушей, но и возможность сделать правильный вывод о том, почему он одни вещи сочинил так, а другие иначе. В случае «Mandira Nabula» тоже есть немного от этого. Название – это уравнение для определенных строк из текста и их места в песне. Значения, которые ты нашел – чисто случайны. Но это забавный случай (смеется).
Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: …дали…
«A.u.S» Я бы описал ее как печальную мольбу о помощи, любви и защите.
ТИЛО ВОЛЬФ: Да, о любви, защищенности и желании быть воспринятым. Существует много людей, которые живут и по-своему влияют на мир. Однако есть также и люди, которые живут, но постоянно остаются в стороне. Это чувство мне очень хорошо знакомо. Оно совершенно обычно для людей искусства. Они творят как раз для того, чтобы быть замеченными. Я недавно сказал Анне, когда мы слушали альбом, что эта песня относится к тем, которые я не смогу часто слушать и терпеть в своей жизни.
Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: …вниманию.
«Feuer». Детский хор вы оплатили? Pink Floyd в «The Wall» этого не сделали и получили в ответ злые упреки.
ТИЛО ВОЛЬФ: (смеется) Это все дети из семей знакомых и родственников. Мы уладили дело вкусным ужином и подобными вещами.
Отвечают ли хорошему христианину строки «Я пошлю тебе огонь и услышу, как ты кричишь»?
ТИЛО ВОЛЬФ: Хорошему христианину подходит быть честным, а не строить из себя святошу. Поэтому мне тоже периодически бывает свойственно жаждать мести и желать зла некоторым людям. Это со мной тоже бывает.
Концовка у песни совсем тяжелая. Это самое жесткое, что ты записывал для Лакримозы? Грохочет так еще…
ТИЛО ВОЛЬФ: Да. Я слушаю в том числе немало death metal’а, в первую очередь записи 90х годов, когда к делу подходили с особой яростью. Сегодня мне кажется, что все променяли свою ярость на кристально-ясную продукцию и поэтому больше не осмеливаются на это. Также я хотел услышать эту мощь и от себя, не только от других. Откровенно говоря, эта жажда мести должна оказывать именно такой эффект. Потому и в музыкальном плане оно должно реализоваться так. Это еще не прошло – это была одна из последних песен, которые я написал для альбома. Во мне все еще кипит злоба. Моя задача как христианина — это преодолеть, но сейчас я слушаю эту песню с теми же мыслями, с какими написал ее.
Против кого направлена эта жажда мести?
ТИЛО ВОЛЬФ: (смеется) в этот раз это не женщина.
Стакан – наполовину пуст или наполовину полон? Тило – пессимист или оптимист?
ТИЛО ВОЛЬФ: Для меня, естественно, наполовину полон. Я рад, что там еще что-то есть, и что я могу долить еще. Но в песне далее следует: «У тебя есть только мокрый круг там, где раньше стоял твой стакан». Этого стакана больше нет. В данном случае «наполовину пуст» звучало бы даже оптимистично. Но на самом деле есть только эта чертова лужица, то есть, ничего. Это я сравнивал как раз с человеком, к которому я обращаюсь.
Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: …жажде мести.
«Prayer For Your Heart» – Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: …освобождению – отвоевыванию себя. Если ты послушаешь номер Анне, ты поймешь, что в определенном месте в песне звучит как бы второе начало. Если ты при этом посмотришь текст, ты увидишь, что тут ее позиция меняется. Сначала она поет с точки зрения человека, который ищет освобождения. После смены музыкальной темы она поет от первого лица и пытается помочь человеку найти освобождение.
«I Lost My Star In Kransodar». Кто или что подразумевается под звездой, которая должна светить, где бы она ни была?
ТИЛО ВОЛЬФ: Под звездой понимаются три вещи. Во-первых, некий конкретный человек. С другой стороны – способ понимания ситуации, равно как и способ понимания людей в такой ситуации. Это одновременно и многослойная и очень простая песня. Я думаю, человек невероятно сложен, каждый по-своему. Но основа всех людей одинакова и очень проста. Только пара основополагающих пунктов отличается в разных людях, так что каждый, рассматриваемый сам по себе, оказывается очень сложным. Так же и с названием песни. Песня на самом деле очень простая. Но развитие простых основ приводит к сложной запутанности лирического героя.
В аннотации к альбому рассказывается об автопортрете в тексте. Можешь намекнуть об этом?
ТИЛО ВОЛЬФ: Это во второй строфе. Больше я об этом говорить не хочу. Собственно, там очень простая фраза, которую легко можно пропустить мимо ушей. Но если знать, о чем там речь, можно кое-что извлечь оттуда, и понять некоторые вещи о том, почему я некоторые тексты пишу так, как я их пишу. И почему Лакримоза звучит порой так резко. Это опять точно то же самое. Отправной пункт прост. Так прост, что его не замечают.
Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: Тоска по тому, чтобы сделать что-то лучше, чем мы делаем.
«Die Taube» Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: …дому, защищенности, любви. Осознание способности дарить и принимать любовь. Осознать для себя, что есть любовь и суметь отодвинуть в сторону все то человеческое тщеславие, которое стоит между человеком и любовью. В «Die Sehnsucht in mir» это было то «взять под руку», чтобы создать основу. Если бы это «взять под руку» произошло, не было бы необходимым ужасное содержание «Die Taube». Здесь можно увидеть, что происходит, если этой основы не найти.
«Call me with the voice of your love». Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: Любви. Тут речь идет о совсем поверхностном взгляде на тоску. Чаще всего ее ассоциируют с межчеловеческими отношениями. И тут речь идет как раз о межчеловеческих отношениях и о любви. Причем любовь многослойна. Я хочу здесь ограничить это понятие, потому что здесь речь идет о товарищеской любви. Для меня это то же самое, что и любовь в целом, которую нужно пережить человеку.
«Der tote Winkel». На мой слух, звучит как зов на помощь. Но не совсем отчаянный, в нем еще есть немало жизненной силы.
ТИЛО ВОЛЬФ: Слава Богу, это так. Это немного напоминает мне «Schakal». Я хочу жить. Эдгар Аллан По всегда боялся быть заживо похороненным. Тут, правда, это не так, но я знаю, что там, наверху, что-то есть. Там светит солнце. Я не знаю, как долго я должен копать, но я выберусь отсюда – приложив все силы к этому. И эти силы еще есть, и никого у меня не отнимают. Но я не скрываю, что мне еще надо копать, и что цель еще не достигнута. Это состояние описывает «Der tote Winkel». Я знаю, что мертвая зона совсем маленькая, а за ее пределами целый мир. Я знаю, что он там есть, и, стало быть, есть не только черная полоса.
Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: …силе на то, чтобы выйти из мертвой зоны. В тот момент, когда я кричу «Помоги мне!», мой голос выходит из мертвой зоны. Таким образом, желание отчасти становится реальностью. Это жажда смочь невозможное.
«Koma». Я нахожу, что эта песня о свободе. Своеобразная смесь мрачного текста и радостной музыки.
ТИЛО ВОЛЬФ: Точно. Это противоречие, которое случается со мной очень часто. Часто между собой сталкиваются вещи, которые на первый взгляд несовместимы. Когда я начал работать с оркестрами, были люди, которые всплескивали руками от удивления. Они говорили, что слышали бы что-то такое их родители. Но сейчас это вполне нормально, что артисты работают с оркестрами. Тогда было не так. И я, могу сказать это довольно спокойно, горжусь тем, что являюсь одним из основателей этого движения. Я просто хотел совместить вещи, как и в случае с готикой и металлом, которые относятся к разным направлениям. В 1996 я организовывал фестивали Dark Winter Nights, на которых давал выступать готическим и металлическим группам. Я припоминаю, тогда случались драки между готами и металлистами. Было невозможно, чтобы они находились рядом. Но я хотел свести их вместе, потому что я хотел в готический клуб Guns n’ Roses и в металлистский клуб Sisters Of Mercy. Я всегда находил очень увлекательным это сведение воедино несовместимых вещей.
Как раз как в случае «Koma».
ТИЛО ВОЛЬФ: Да. Музыкально пациент очнулся. Он всецело в этом мире и почти готов спрыгнуть с постели. Но он еще не понял этого. В принципе, это продолжение «Der tote Winkel». Музыкально песня заканчивается смирением. Она замедляется, и голос становится спокойнее и тише. Он впадает в кому. Это то самое «нежелание признавать». Тело уже выскакивает из постели, но сам ты полагаешь, что все еще в коме. Ты кричишь как раз из комы. Иногда дух медленнее, чем…
…тело?
ТИЛО ВОЛЬФ: Не совсем. Вчера в церкви я услышал кое-что интересное о Зигмунде Фрейде. Он говорил, что сознательное – это ореховая скорлупка, которая плавает по морю бессознательного. Это как раз то самое. Как часто мы, люди попадаемся в сети наших предрассудков и не можем понять, что мы зашли бы куда дальше, если бы могли преодолеть свою природу.
Тоска по…
ТИЛО ВОЛЬФ: …бдительности.
2009, medienkonverter.de
Перевод — Юльхен Глазова специально для Lacriwelt Russia
This page is also available in: Английский